— А Ташка где? — Дина бросила на спинку стула полотенце, понимая, что сегодня она будет жить по Блоку: «И вечный бой, покой нам только снится…»
— Они с Артуром Артуровичем заседают на кухне, — с готовностью ответил Костик и попытался поймать Машку за пятку. Свидетельница взвизгнула, чуть не заехала ему этой самой пяткой по лбу и отскочила к шкафу.
— А почему вы его зовете Артур Артурович?
— Он сам так представляется.
Машка, заигрывая с Костиком, стала манить его к себе, покачивая бедрами.
«Если тут и собирается кто-то с кем-то спать, то они уже разбились на пары», — решила Дина. Ее же в этом раскладе устраивала подушка. Лучше соседки и не придумаешь.
Дина сдвинула виновника торжества в сторону, устраиваясь около стены. Спать ей, конечно, не дадут. Маша все еще прыгала, обсуждая с Костиком только им ведомые новости. По ходу выяснилось, что все они — Ташка, Костик, Маша и ее парень Лешка — из дачного поселка в Тучково. Там они познакомились, и вот Ташка вышла уже замуж за Костика, а Маша все размышляет, соглашаться ли ей на уговоры Лешки. Она уже отказала ему три раза. В ответ Лешка грозился бросить институт и уйти в армию. Машу это особенно веселило, и она теперь подбивала Костика отправиться в армию всем вместе — он, Лешка и Артур Артурович.
— Из вас бы вышла прекрасная команда, — вопила она, в очередной раз проносясь по комнате. — А мы бы с Ташкой и Диной ждали вас, сидя в подъезде.
Дина мысленно закатила глаза. Да, она будет ждать с особенным рвением.
— Пойду жену позову, — решился, наконец, Костик. — Чего они там делают?
— Оставь их! Как будто ты не знаешь, чем там можно заниматься. При выключенном свете-то.
— Ясно чем! — вырвалось у Дины. — Обмениваются рецептами по приготовлению гречневой каши.
Каша доконала Костика, и он побежал устраивать первую семейную разборку. Вид у него для этого был — самый подходящий, он был одет в трусы и футболку.
— Сейчас вернется! — пророчески изрекла Машка. — По носу получит и прибежит обратно, поджав хвост. Не понимаю, зачем Ташка все это устроила?
— Они любят друг друга, — Дина сначала произнесла, а потом осознала явную глупость своих слов.
— Раньше любили. Особенно Ташка. Два года с ума сходила. Потом остыла. А это все так…
От неожиданности Дина села. Ташка с одиннадцатого класса ей уши прожужжала рассказами про Костика. Сначала все фотки показывала, потом как бы случайно они столкнулись на улице. И вот теперь… Во всем этом была какая-то неправильность. Словно кто-то насильно заставил Ташку так поступить. Если бы ей дали подумать, она ни за что не отправилась бы в загс. Но кому-то, видимо, эта свадьба была нужна.
— У меня сегодня брачная ночь или нет? — В дверном проеме возник слегка потрепанный Костик, словно на кухне ему успели устроить хорошую взбучку. — Динка, двигайся! Я иду к тебе!
— А в лоб не хочешь? — заступилась за Дину Машка. — Чеши к своей жене! Не видишь, девочки разговаривают.
И Костик ушел.
Машка победно улыбнулась. По этой улыбке стало понятно, что Лешка был обречен пойти весной в армию. Засыпая, Дина вспоминала этого красивого парня с бледным лицом и грустными глазами. Странно, что все уже было до такой степени предопределено, словно кто-то просчитал заранее линии судеб всех, собравшихся в этот день в Ташкиной квартире. И только про себя она ничего не могла сказать. Видно, время еще не настало.
Час X пробил неожиданно скоро, на следующее утро.
В воскресенье молодожены решили пить, гулять и доедать вчерашние пироги, снова стали приходить гости, и Дина, наскоро чмокнув подругу в щеку, отправилась домой. Телефонный звонок ее застал в подъезде.
— Дина? Привет! Знаешь, тебе чертовски идет этот номер телефона.
«Артур!» — Почему-то стало нечем дышать, сердце толкнулось в горло и забило бешеную чечетку.
— Что же ты не спрашиваешь, откуда я его знаю? — несся вперед Артур.
— Палиндром, — хрипло выдавила из себя Дина. Конечно, номер ее телефона легко запомнить.
— Умница! — неожиданно ласково произнес Артур. — А вообще — знаешь, вчера ты была самой красивой девушкой на свадьбе.
— Поэтому ты до утра просидел с Ташкой? — По инерции еще хотелось спорить и ловить Артура на каждом слове, но желание это стремительно улетучивалось.
— Это от смущения. — В телефонной трубке послышался смешок. — Боялся, что всю ночь не смогу отвести от тебя глаз, и Машка меня засмеет. — И без перехода признался: — Ты мне очень понравилась. Не скажу, что это любовь с первого взгляда, но что-то похожее есть. Ты меня заинтересовала. Даже не так — я тут ни при чем! Ты прелестна, и я рад, что вчера с тобой познакомился. Теперь предлагаю тебе познакомиться со мной!
— В каком смысле? — наконец-то вклинилась со своим вопросом Дина. Она давно уже стояла и глупо улыбалась. Слушать такое в свой адрес было приятно.
— Я приглашаю тебя на свидание.
Дина прикрыла глаза, вызывая в памяти лицо Артура. Сейчас ей казалось, что он красив. И как она это вчера не разглядела?
— С удовольствием, — прошептала Дина, и тут же ее словно что-то кольнуло в правое плечо.
Глава 2
План действия
— Привет! — сказал он.
— Привет! — ответила она. Ответ прозвучал слегка растянуто, как будто не произнесли слово, а пропели, задержавшись на звуке «и», выделив «э».
— Не надейся! У тебя ничего не получится, — раздраженно бросила она.
Он смотрел на нее и грустно улыбался. Она свернула газету и недовольно постучала по ладони.
— O tempora, o mores![2] — возвела она глаза к небу. — Грядут перемены, новый век. Все уже давно другое. Ангелам не надо подчиняться судьбе!
— Поэтому ты читаешь гороскопы? — осторожно произнес он.
— Гороскопы программируют человека на определенные действия. Хочу узнать, на что будет настроена Дина.
— Не слишком ли активно ты за ней приглядываешь?
— Она с уважением отметила мой день. Принесла жертвоприношение кровью в виде красного сухого. Мне понравилось. Почему бы не помочь ей устроить свою жизнь?
— На самом деле ты просто получила указание. Я тоже сегодня был в Небесной Канцелярии. И заметил, как кое-кто кое-что, выходя за дверь, выбросил.
— Внимательный, значит?
— А тебе не подходит?
— Нет! Поэтому близко к Дине не подходи!
— Поздно. Артур назначил ей свидание.
— Дружок, я вижу, ты плохо знаешь женщин. Свидание — это еще ни о чем не говорит. Тебе кажется, что это начало пути, а я скажу, что конец.
— Не нравлюсь?
